Дорога в Африку началась в Москве.
В столице России было холодно –20 градусов, - но солнечно.
Субботним утром, когда город не скован железобетоном пробок, дорога в Домодедово доставляет массу удовольствия. Как ни крути, в СССР знали, что такое качественное нейро-лингвистическое программирование, и во время езды по московским проспектам память угодливо воскрешает зазубренные в глубоком детстве афоризмы типа «начинается земля, как известно, от Кремля», «кто в Москве не бывал – красоты не видал» и прочую подобную хрень.
Пока не забыл – в расчете на то, что этот пост прочитают работники турагентств и frequent flying passengers, я хотел бы смачно плюнуть в сторону руководства авиакомпании S7, на самолете которой Air Berlin вероломно отправил меня во Франкфурт. Написанное ниже обращено к ним:
- только кретин мог свалить в одну кучу регистрацию на все местные и международные рейсы и создать в Домодедово очередь, отстоять в которой ни за два, ни за четыре часа физически не было возможно, да еще при этом позабыть проверить работу аппаратов для самостоятельной регистрации. И хоть бы одна собака извинилась! Вам бы не авиакомпанией управлять, а тарным пунктом.
До рейса в Аддис Аббебу у меня было семь часов и я решил прошвырнуться по Франкфурту: он не вызывает у меня таких нежных чувств, как Кельн, в котором я прожил два феерических года, но притягивает своей сдержанной мощью.
На Кайзер-штрассе – улице, ведущей от вокзала к центру – все как всегда: толпятся подтянутые менты, ушатанные проститутки и уверенно смотрящие в будущее немецкие героинщики, а также всяческие перманентно митингующие активисты. Сегодня выступали местные антифашисты, а вслед за ними - свободолюбивые Египтяне, уставшие пережевывать долгожданную свободу и предлагающие немцам расхлебать за них заваренную буйными потомками Аменхотепа кашу.
Бивак у знака евро разбили борцы с нечистыми на руку банкирами. В их палатках есть свет и вода, там играет музыка и продается пиво с колбасками. В целом, противники капитализма с большой охотой пользуются предоставляемыми порочной системой благами.
Вообще, Германия дышит полной грудью. Магазины полны народу, на улице Гете – сосредоточении дорогих бутиков – аншлаг. Нескромная немецкая публика без суеты распихивает по багажникам турбированных «Кайен» и «Майбахов» пакетики с логотипами «Vertu» и «Chanel» не заморачиваясь проблемами греков или латышей.
По словам улыбчивой немецкой бабульки, проводившей регистрацию на рейс до Аддис Абеббы в напоминающем гемпотон-кортский лабиринт франкфуртском аэропорту, Эфиопские авиалинии считаются одними из лучших в Африке – не знаю, правда, о чем это должно говорить.
Если вы летите из Европы в Африку, то, скорее всего, знакомства с ними не миновать, так как «Люфтганза» просит за полет по аналогичному маршруту вдвое больше (850 против 1550 евро).
Первое, что бросается в глаза уже у стойки регистрации, это обилие белых людей, отправляющихся в Эфиопию – правильнее сказать, практически полное отсутствие черных.
В просторном салоне «Боинга» коренное население Африки было представлено тремя сонными подростками, которые, накидавшись уже в аэропорту, мирно сопели все семь часов лету из Франкфурта до Аддис Аббебы и толстухой с фиолетовыми волосами, всю дорогу сосредоточенно поедающую конфеты из коробки «киндер френдз».
«Эфиопский воздух» сильно напоминает российскую S7 – только кормят у эфиопов получше. Такие же, как и у сменивших масть сибиряков, обитые дерюжкой поскрипывающие кресла, оборудованы, впрочем, навороченной «мультимедийной системой», предлагающей фильмы на английском и французском (к слову сказать, ни одного из заявленных в программе фильмов не оказалось).
Аэропорт Аддис Абебы бурлит – «Эфиопы» летают по всей Африке и это главный транзитный узел региона. Тут явно прослеживается общемировой тренд: большая часть пассажиров, втиснутых в деловые костюмы, имеет черты монголоидной расы и говорит на мандарине. Они или громко кашляют и чихают или сидят, уткнувшись в монитор лэп-топов. Европейцев гораздо меньше, одеты они в стиле Индианы Джонса и их основной багаж составляют фотоаппараты с внушительного размера оптикой.
Опять же, присмотревшись к интерьеру, сразу понимаешь, где находишься. Мама-Африка проста и бесхитростна: все, что может быть сп*жжено – будет сп*зжено, поэтому кресла у стойки регистрации в международном аэропорту столицы Эфиопии присобачены к этой самой стойке стальными цепями.
Пять часов, две трети «Консервного Ряда» Стейнбока и три выигранных турнира в Blood and Glory спустя мы плавно сели в аэропорту Абуджи и выгрузились в 48 градусное пекло африканского буша. Я вернулся в Нигерию.
